e3e5.com : Статьи по разделам

Давным-давно, почти шестьдесят лет назад уже хорошо знакомый Витя Топоров подошел ко мне в шахматном зале Дворца пионеров, похлопал по плечу: «Привет, племянничек!»

Приветствие не было шуткой: отец Виктора был женат на кузине моей бабушки. Дядя Фима (Бегун) был успешным адвокатом, а мама Вити Зоя Топорова (дочь председателя городского арбитражного суда) и сама хорошо известна хотя бы тем, что именно она защищала «тунеядца» Иосифа Бродского на ставшем знаковым процессе.

Витя (как и полагается дяде) был старше меня, правда, на год, и на год раньше стал кандидатом в мастера ( в 1966 году).

В Университет Виктор поступил в 1964 году на немецкое отделение филфака. Одним из его преподавателей была моя мама.

В 1967 году мы поделили третье-четвертое места в чемпионате ЛГУ и попали в финал ЛОС СДСО «Буревестник». В этом турнире, состоявшемся в следующем году, Топоров сыграл очень прилично: занял пятое место и обыграл одного из победителей – Вадима Файбисовича.

С тех пор мы с Витей сыграли много партий с переменой мест - то у него дома на Чехова, то у меня – на Васильевском острове - и переменным успехом.

С Витей всегда было интересно обсудить то, что произошло или стало известно только что. У него была удивительная способность мгновенно выразить свою точку зрения, подкрепленную историческими примерами и ассоциациями, с которой его потом сдвинуть было практически невозможно, даже когда аргументы «противной» стороны выглядели весомее.

Он по определению не мог находиться в толпе, в хоре. Его раздражало единство мнений, вне зависимости от взглядов и убеждений их носителей. Если все были "за", он немедленно оказывался "против". Никогда и ни в чем не искал личную выгоду, не шел на компромиссы...

В совсем недавние времена Топоров еженедельно выступал сразу в нескольких уважаемых изданиях. Можно было только диву даваться его удивительной работоспособности. При этом Виктор не забывал о том, что любая статья или колонка становится скучной без налета скандальности.

Уход В.Топорова в печати и литературных кругах достойно отметила пишущая братия. Этого не скажешь о шахматных изданиях. На гостевой одного из сайтов был помещен стишок Иртеньева «На смерть NN», на другой разместили ссылки на дискуссии, в которых про Виктора гадости не написал только ленивый.

Главный аргумент нападавших – автор в шахматах ничего не смыслит.

В 1998 году В.Топоров впервые после долгого перерыва сыграл в серьезном соревновании – Мемориале М.И.Чигорина – и набрал 5 из 9, опередив ряд гроссмейстеров (С.Иванова, А.Кочиева, В.Логинова…) и получив в январе 1999 года рейтинг 2334. Если бы Виктор Леонидович был тщеславен, он в 53 года оформил бы звание «мастер ФИДЕ». Добавлю, что в середине 60-х годов кандидатов в мастера было немногим больше, чем сейчас гроссмейстеров.

Последние статьи, написанные Топоровым на шахматные темы, не были лишены недостатков. Один из них – Виктору стала отказывать память на даты и результаты соревнований (а что-то проверять ему, всю жизнь обладавшему феноменальной памятью, не приходило в голову). Ну, а на фоне ошибок, обычное для него утрирование событий воспринималось продвинутыми читателями в штыки.

Но и в этих статьях Топоров не дает усомниться в том, что любит шахматы и беспокоится за их будущее.

Для шахмат честь, что блестящий литератор, переводчик и обозреватель Виктор Леонидович Топоров обращался к теме. Хорошо известно, что большим поклонником шахматных статей Топорова был Александр Борисович Рошаль.

Взгляды Виктора на шахматы выходили за рамки профессиональной зашоренности. Яркий пример подобного явления - нынешний подъем полков на борьбу с читерством. Разумеется, читерство отвратительно. Но если сравнить число уличенных в нем с количеством сплавов партий и матчей безо всяких технических средств (не говоря уже о вовсе не играемых партиях с друзьями, друзьями друзей, родственниками знакомых и просто уважаемыми людьми), то стоит ли столько сил и средств тратить на разоблачение отдельных технически оснащенных проходимцев?!

Сегодня мы прощаемся с Виктором Топоровым. Хорошо написал про него писатель и драматург Сергей Носов:

«У него было много друзей и врагов. И для первых, и для вторых это одинаковая потеря. Друзья потеряли дорогого человека. А для врагов это другая беда, поскольку теперь они могут не опасаться ничего, а это не будет им на пользу».

А.Кентлер

Обсудить статью в форуме