В ноябре прошлого года в Вене я приобрел пять томов «Шахматных результатов» Джино Ди Феличе, охватывающих временное пространство с 1747 по 1940 годы, и первым делом стал пролистывать страницы с таблицами турниров и матчей, проходивших в Питере. Порадовался, что в нашей «Шахматной летописи Петербурга» работа была проделана не зря, огорчился, что понятия не имею о нескольких соревнованиях, значившихся в перечне итальянца. Сразу же бросилось в глаза, что один из лучших шахматистов России ХIХ века Карл Андреевич Яниш во всех таблицах представлен как Карл Фридрих фон Яниш. По возвращению домой взглянул в «Шахматные персоналии» Джереми Гейджа – именно оттуда Феличе все сведения и перенес.

У И.Линдера в «Первых русских мастерах» Яниш  представлен весьма достойно, со ссылками на документы архива. Папа шахматиста – «коммерции советник Андрей Андреевич». Дядя по отцу – академик медицины, у которого в Москве Карл Андреевич провел детские годы, почему-то имеет другое отчество – Иванович. Никакой речи о происхождении, если не считать самого имени «Карл», в тексте нет. Правда, дан титульный лист первого тома книги К.А.Яниша «Новый анализ начал шахматной игры», вышедшей в 1842 году на французском языке, на котором автор представлен как «Major C.F. de Jaenish». Под фотографией просто написано, что это титульный лист из книги К.А.Яниша.

Никогда раньше Янишем не интересовался. А тут сразу же в памяти всплыл портрет Карла Андреевича Яниша кисти Карла Брюллова, хранящийся в Москве в Третьяковской галерее. Но и изображение на портрете, и подпись под ним (речь идет о профессоре медицины), и зрелые годы позирующего (портрет написан в 1841 году) сразу же обратились в приговор – другой Яниш. И правда, в словаре Брокгауза и Эфрона есть статьи о двух Карлах Андреевичах. Вспомнилась поэтесса Каролина Карловна Яниш, по мужу Павлова. Она – постарше шахматиста, была невестой Мицкевича, приятельницей Пушкина и приходилась нашему герою кузиной. Решил, что надо бы посмотреть документы Яниша в архиве, куда попал к концу года.

Карл Яниш

Первым делом заказал «Дело об определении в число кадет Института на собственное содержание Карла Яниша» из архива института Корпуса инженеров путей сообщений, в котором учился К.А.Яниш.

В Деле есть свидетельство из лютеранской церкви Выборга о рождении и крещении шахматиста. В нем указано, что Карл Фердинанд родился у коммерции советника Андреаса Яниша и его жены Хелены Элизабет 11/23 апреля 1813 года и крещен 20 апреля/2 мая.

Пошел дальше – от рождения к смерти. Дотошные немцы не только сохранили архив, в котором есть полный список всех, похороненных на лютеранском Волковом  кладбище Петербурга. Бенедикт Бем издал четырехтомник «Wolkowo lutherischer friedhof in St.Petersburg», во втором томе которого есть запись, что Яниш Карл Фердинанд погребен 13.03.1872 года на участке 4 координаты 35-15 N189. Эта запись несколько расходится с тем, что писал в некрологе И.С.Шумов 11 марта во «Всемирной иллюстрации»: «В четверг, 9 марта отвезли бренные останки на Волково кладбище».

К сожалению, могила Яниша не сохранилась, известно лишь точное место погребения.

Роль, которую сыграл Карл Яниш  в развитии российских шахмат, трудно переоценить. Кроме того,  что он был выдающимся для своего времени игроком (достаточно вспомнить о его достойной игре в лондонском матче 1851 года со Г.Стаунтоном, особенно в первой половине матча, о победе в матче по переписке над Л.Кизерицким), он был ведущим первого в России шахматного отдела в газете («Санкт-Петербургские ведомости», 1856 г, причем первый выпуск посвятил изучению шахматной нотации),  автором первого Кодекса шахматной игры (1854 г.), первого Устава общества шахматной игры (1856 г.), Нового Устава шахматного клуба (1857) и первым его секретарем, был автором первого дебютного руководства, первых работ по применению математического анализа к шахматной игре. Фактически, Яниш был первым шахматным теоретиком России, и именно он положил начало исследовательскому подходу к шахматам в нашей стране. Теперь легко объяснимо его сотрудничество с «Плеядой» - так называлась группа видных немецких теоретиков во главе с Л.Бледовом, так легко пустивших Яниша в свои ряды.

Второму по силе игры шахматисту ХIХ века Э.Шифферсу ранее я посвятил две статьи. Первая вышла в 2000 году в №2 журнала «Шахматный Петербург», вторая, к столетию со дня его смерти в 2004 году - «Печальный юбилей Шифферса» - была размещена на нашем сайте.

Ни в том, ни в другом случае не было опубликовано свидетельство о крещении Шифферса, написанное его рукой и сданное в личное дело при поступлении в Санкт-Петербургский университет. Восполняю этот пробел:

Когда я в 2000 году впервые попал в архив и увидел документы Шифферса, дело о принятии подданства было недоступно. Теперь я смог его изучить.

«Министерство Внутренних Дел

 Департамент Общих дел

Отделение IV

 Cтол  №4

 17 октября 1881 г. №14685

Господину С-Петербургскому Губернатору

Препровождая при сем прошения  австрийских подданных: Павла Левиза и Петра Иванова и Прусского подданного Эмануила Шифферса с приложениями о принятии в Русское подданство, Департамент Общих Дел имеет честь покорнейше просить Ваше Превосходительство, с возвращением приложения, сообщить надлежащие сведения и Ваше, Милостливый Государь, заключение по означенному ходатайству.

К сему Департамент считает нужным присовокупить для объявления просителям, что принятие Русского подданства есть всегда личное и не распространяется на прежде рожденных детей, которые, по достижении совершеннолетия (21 год), сами могут ходатайствовать о том, если пожелают, каждый отдельно для себя.

Вице-директор

Основано 29 октября 1881 г.

В Петергофское Полицейское Управление по делу Левиза №2076

                                                                                     Иванова  №2077

                                                                                     Ивановой  №2078

В Лугское Полицейское Управление по делу Шифферса  №2079

Начальник Отделения»

С этого письма начинается «Дело С-Петербургского правления» с архивным номером 4406, начатое 17 октября и завершенное 20 апреля 1884 года. В нем Шифферсу посвящено всего несколько из 55 страниц -  куда больше внимания уделено православным стекольщикам из Австрии, наверное потому, что один из них переезжал с одного стекольного завода на другой - приходилось посылать несколько запросов в разные места.

Уже 1 ноября из Губернского Правления в Лугу, в  уездное полицейское управление был отправлен документ, в котором «вследствие ходатайства Прусского подданного Эмануила Шифферса о дозволении ему вступить в подданство России, Губернское Правление предписывает доставить по прилагаемой программе сведения об означенном иностранце, проживающем в городе Луга, в доме Волошенич ...».

Внутри документа содержались «Сведения об иностранце», изложенные в восьми ответах на вопросы:

«1.Сколько имеет от роду лет?

Отроду имеет тридцать один год.

2.Когда прибыл в уезд и вообще с какого времени проживает в России, в каких местах?

Родился в Петербурге и воспитывался там же, в 1872 году прибыл на жительство в г.Лугу.

3.Какого вероисповедания?   

Вероисповедания лютеранского.

4.Холост или женат, на ком именно; кто дети, лета жены и детей?  

Холост

5.Чем занимался, какого поведения и образа жизни? 

Занятия наставником в частных домах и потом служил на Балтийской железной дороге контролером. Поведения и образа жизни хорошего.

6.Не был ли под судом и следствием?

Не был.

7.Не производится ли дел, могущих препятствовать к дозволению вступить в подданство России?

Никаких дел не производится.

8.К какому состоянию или обществу желает прописаться?

В Лугское мещанское общество.

И.о. исправника»

Решение по Шифферсу было принято только полгода спустя – бюрократия всегда была свойственна России.

«1166/ 942

Министерство Внутренних Дел

Департамент Общих дел

Отделение IV

Cтол 4

20 апреля 1882 г

№5309

Господину С-Петербургскому Губернатору

Г.Министр признал возможным разрешить прусскому подданному Эмануилу Шефферсу (в этом документе, подшитом в деле вместе с остальными, фамилия Шифферса каждый раз написана с ошибкой - А.К.) вступить в Русское подданство; о чем Департамент Общих Дел имеет честь уведомить Ваше превосходительство, вследствие отношения за  №771, для зависящих, на основании 1.022 ст.IX Т. Св. Зак. о сост., изд. 1876 г., распоряжений.

При сем прилагаются два документа.

Вице-Директор

Начальник отделения»

«К входящему  №942

РЕЗОЛЮЦИЯ:  На основании разрешения Г.Министра Внутренних Дел, изложенное в отношении Департамента Общих дел от 20 апреля 1882 за  №5309,  прусского подданного Эмануила Шефферс привести к присяге на подданство России, в присутствии С-Петербургского Губернского Правления, о чем ему объявить через Лугское Уездное Полицейское Управление с тем, чтобы он явился в Губернское Правление в Присутственный день от  12 до 2 часов, кроме суббот, вместе с духовною особою, для принятия присяги.

По приводе Шефферс к присяге составит об этом протокол, который вместе с присяжным листом препроводит в Канцелярию Г.Начальника Губернии на предмет выдачи Шефферс свидетельства о присяге. Апреля 20 дня 1882 года.

Советник

Вице-Губернатор в  звании камергера»

Теперь становится понятным, почему в другом Свидетельстве - от 7 августа 1885 года, в котором Шифферсу было присвоено звание домашнего учителя, записано, что он из мещан города Луги. Это связано с получением подданства через Лугский (сейчас Лужский) уезд.

Процедура получения иностранцем русского подданства была сложной, длительной и требовала, как правило, взяток. Вероятнее всего, в Луге это стоило меньше, чем в Петербурге. Кроме того, получение подданства человеком, никогда не служившим, было огромной проблемой. Отсюда сведения о службе контролером на железной дороге (процедура оформления подданства для людей труда была проще) и частном наставничестве. Добавлю, что для последнего необходимо было сначала получить указанное выше Свидетельство. Обратим внимание и на то, что Свидетельство получено через три с лишним года после получения подданства.

То, что Шифферс никогда не жил в Луге, доказательств не требует: именно с начала 70-х годов он становится завсегдатаем кафе «Доминик», именно на эти годы приходится  его встречи с Чигориным, многочисленные воспоминания об игре с ним (и другими) на ставку с утра до ночи на протяжении этих и последующих лет ...

Эммануил Шифферс

Шифферс, ни разу не выезжавший на шахматные турниры в пору прусского подданства, в 80-90-е годы позапрошлого века достойно представлял Россию в различных турнирах, большинство из которых  (7 из 9) проводились в Германии, один – в Австрии, и один,  принесший Шифферсу наивысший успех, - в Гастингсе в 1895 году. Замечательные шахматные отделы, которые он вел, стали основой «Самоучителя шахматной игры» - превосходного учебника, вышедшего уже после его смерти и выдержавшего шесть изданий, его гастроли по России с лекциями и матчами стали началом проникновения шахмат из столиц по всей стране, он по праву назывался «всероссийским шахматным учителем».

Российские немцы Карл Фердинанд фон Яниш и Эмануэль Карл Георг Шифферс, также как и их сородичи, стоявшие у истоков развития науки и образования в нашей стране, внесли огромный вклад в то, что впоследствии шахматы стали достоянием культуры России.

К этому стоит добавить, что великий русский шахматист Михаил Иванович Чигорин стал таковым, сначала познакомившись с шахматами в Гатчинском сиротском институте, благодаря воспитателю немцу Августу Шуману, а затем стал прилежным учеником другого немца - Шифферса, который открыл будущему участнику матчей на мировое первенство путь в большие шахматы.

А теперь подведем другой, грустный итог.

В архивном Деле, в котором покоится свидетельство о рождении Яниша, есть лист, где расписываются все, кто брал его в руки. Я стал третьим в списке. До меня отметился кто-то из сотрудников архива, а первая подпись, датированная 25 апреля 1958 года, принадлежит... Линдеру.  Значит, Исаак Максович знает, как был наречен Яниш, уже полвека, что нисколько не помешало историку «не осквернить» немецкими корнями шахматиста ни более ранние статьи, ни свою книгу «Первые русские мастера», изданную в 1979 году. Возможно, это было сделано из конъюнктурных соображений: можно сказать, немецкий след мог задержать путь книги в свет. Но что помешало, начиная хотя бы со времен перестройки, «вынуть из рукава» столь ценную информацию о достойном шахматисте прошлого, хотя бы для того, чтобы исправить ошибки коллег?!

С момента выхода статьи, в которой я впервые привел документы, свидетельствующие о немецком происхождении Шифферса, прошло восемь лет. Вы будете очень смеяться, но Эммануил Степанович до сих пор является «завсегдатаем» еврейских энциклопедий, ни одно серьезное издание, включая электронные, не внесло какие-то правки в биографию нашего героя.

Между немецкими Волковым (где лежит Яниш) и Смоленским (где похоронен Шифферс) кладбищами Санкт-Петербурга – большое, по питерским меркам, расстояние. Если прочертить линию, то по разные стороны от нее  можно отметить многие известные адреса, так или иначе связанные с питерскими шахматами, к развитию которых Карл Андреевич и Эммануил Степанович приложили много сил, таланта и любви.

Конечно, их вклад в шахматы не убавится и не прибавится от того,  что выяснятся какие-то подробности их жизни. Но в обязанность шахматной, как и любой иной истории, входит исследование биографий выдающихся деятелей, которых в дореволюционной России, прямо скажем, было мизерное количество. Это они заслужили от не всегда благодарных потомков.