Такую фразу (особенно если удастся сымитировать голос Юрия Левитана) лучше использовать при озвучивании кадров из военной кинохроники. Для шахмат стоило бы приберечь более мягкие (гражданские) формулировки. Но что поделать, если иначе не описать происходившее во втором туре. На всех столиках противоборствующие стороны до поры до времени окапывались на своей половине доски; до прямого столкновения сил дело никак не доходило.

В поединке Грищука с Епишиным – так и не дошло. Вот позиция после 13-го хода черных (ими руководил Владимир Епишин):

...а вот – после 40-го:

Впору вспомнить «правило 50-ти ходов» (оно гласит: если в течение 50-и ходов подряд не произойдет ни одного размена и не стронется ни одна пешка, то в партии присуждается ничья). Ни одного размена не произошло; что до пешек, то с места удалось сдвинуть только белые а и b, причем довольно давно – на 18 и 19-м ходах.

Поняв, что из ежовых рукавиц Епишина ему сегодня не выбраться, Александр Грищук форсирует события: 41.¤:c6 ¦:c6 42.b4 a5 43.b:a5 b:a5 44.c5. Ничья.

Другая тенденция второго тура – соперники очень тщательно подбирали начальные ходы. Шутка ли – после двух часов борьбы ни одна партия не перешагнула 20-ходовый барьер! Похоже, стереотип, что нынешние гроссмейстеры работают главным образом над дебютом (и потому начальную, то бишь «домашнюю» стадию партии должны проскакивать едва ли не галопом), дает трещину. А может, всё дело в том, что участники попеременно удивляли друг друга, а удивление в турнирах такого уровня стоит самого дорогого, что есть у игроков – времени! Наверное, совсем скоро в шахматных текстах станут обыденными комментарии вроде «я удивился на пятнадцать минут, и это стоило мне партии»...

Кстати, о новоязе. Воистину семимильными шагами осваивает он околошахматное пространство. Когда в пресс-центре, обсуждая сложный тактический вариант, гроссмейстер Владислав Ткачев сказал коллеге Дмитрию Яковенко: «Хватит думать самому, включи друга!», никто из присутствующих не вздрогнул и даже не обернулся. Хотя, казалось бы: кого «включи»? Какого еще «друга»? Но нет, все прекрасно понимают, что имеется в виду.

Пресс-центр чемпионата живет своей жизнью. Во втором туре журналисты заметно «нарастили мускулы»: помимо уже упоминавшегося Ткачева, квалифицированную помощь им (то есть нам) оказывали гроссмейстеры Андрей Харлов, Михаил Улыбин, Алексей Барсов. В какой-то момент, когда участники турнира совсем «уснули», представители СМИ и носители высшего шахматного звания мирно расположились за столиком с чаем и бутербродами. И кое-кто рассказал байку «в тему».

Крупный советский турнир. Профи на сцене, демонстраторы у демонстрационных досок, зрительный зал – битком. Незадолго до пуска часов один участник обращается к другому: «Предлагаю ничью». «Да, в общем, не возражаю», – говорит второй. Сели, разыграли соответствующий вариант – разменную «староиндийку»: 1.d4 ¤f6 2.c4 g6 3.¤c3 Ґg7 4.e4 d6 5.¤f3 0-0 6.Ґe2 e5 7.d:e5 d:e5. Вдруг у того, кто «играл» черными, схватило живот, да так, что нет ни секунды времени даже на то, чтобы оформить бланки. Что делать? Ничья откладывается, черные бегут ... Возвращаются, входят в зал – что такое? В зале хохот. Черные подбегают к демонстрационной доске и видят: сделаны ходы 8.Ј:d8 ¦:d8 9.Ґg5.

Что называется – устал ждать.

...Всё хорошее на свете когда-нибудь кончается. У журналистов кончились бутерброды, у игроков – время на обдумывание. То партии продвигались со скоростью 7 узлов (то бишь ходов) в час, а то вдруг фигурки на мониторах стали носиться туда-сюда, как будто их сзади завели ключиком.

У самого молодого участника Артема Тимофеева время практически вышло уже к 23-му ходу! Вот как это было:

В07 А. Тимофеев – В. Цешковский

1.e4 d6 2.d4 ¤f6 3.¤c3 g6 4.Ґe3 a6 5.a4 Ґg7 6.Јd2 0-0 7.¤f3 ¤c6 8.h3 e5 9.d5 ¤e7 10.Ґc4 Ґd7 11.a5 Ґb5 12.Ґ:b5 a:b5 13.b4 c5 14.d:c6 b:c6 15.0-0 d5 16.Ґb6 Јb8 17.Ґc5 ¦e8 18.e:d5 ¤e:d5 19.¦a3

Очевидно, что черные не имеют проблем, и все ждали, что Виталий Валерьевич Цешковский исполнит что-нибудь форсированное: бой на c3, е5-e4 и т.д. Но опытнейший гроссмейстер предпочел завлечь противника на свою территорию:

19...Јb7!? 20.¦e1 ¤d7 21.¤e4 ¦ed8 22.¤d6 Јb8

Конь с с3 перешел на d6 – хорошо это или плохо? Трудно сказать сразу. Тем не менее, мнение гроссмейстерского корпуса было единодушным: «Черные легко выиграют». «А как?» «Да как угодно». Это «как угодно» не имеет отношения к позиции, но самое прямое – к тому, что на часах у Артема Тимофеева осталось менее двух минут.

А теперь фокус-покус: перед 40-м ходом часы Артема показывали... те же две минуты! Чем-то эта история напоминает ту, что произошла когда-то с одним питерским жителем. Помните?

Он еще поспал немножко

и опять взглянул в окошко.

А с платформы говорят:

«Это город Ленинград!»

«Он еще сыграл немножко и опять взглянул в окошко...» Играют-то с добавлением 30-и секунд на ход, так что – «ловкость рук и никакого мошенства!»

23.¤g5 ¤:c5 24.b:c5 ¦a7 25.¦f3 ¦dd7

А всё-таки – как? Предлагавшееся Андреем Харловым 25...Ґh6!?, возможно, имеет изъян: 26.¦:e5 f6 27.¦:d5!? Ґ:g5 28.¦:g5 f:g5 29.Ј:g5, и за качество у белых сильная атака, во всяком случае, достаточная для ничьей. Сбросить качество могут и черные – 25...f6 26.¤e6 ¦:d6!? 27.c:d6 Ј:d6 28.¤:g7 ў:g7, но и здесь заявленная легкая победа от черных ох как далека...

26.a6 b4 27.Јd3 f5 28.Јc4 e4 29.¦fe3 Ґf8 30.f3 Ґ:d6 31.c:d6 Јb5 32.Ј:b5 c:b5 33.¦b3 e3 34.¦d3 ¦:d6 35.¤e4 f:e4 36.f:e4 ¦a:a6 37.e:d5 ¦a2 38.¦e2 ўg7 39.ўh2 h5 40.ўg3 ¦a3

Контроль пройден, и к пресловутым двум минутам приплюсовывается еще час. Впрочем, конфликт на доске уже практически исчерпан.

41.¦e:e3 ¦:d5 42.¦:a3 b:a3 43.¦:a3 ¦c5 44.¦b3 Ничья.

Всего одна результативная партия была сыграна во втором круге – но зато какая! Я и во время партии понимал, что смотрю что-то не совсем ординарное; комментарий же Алексея Дреева считаю и вовсе блистательным. И это самый малый из эпитетов, которые вертятся у меня на языке.

B60 А. Морозевич – А. Дреев

1.e4 c5 2.¤f3 d6 3.d4 ¤f6 4.¤c3 c:d4 5.¤:d4 ¤c6 6.Ґg5

А. Дреев: «Редкий для Морозевича ход; обычно он предпочитает 6.Ґc4 или 6.f3».

Гроссмейстер «забыл» упомянуть, что еще более редкий ход для него самого – это 1...с5. Чуть ли ни в пять раз чаще Дреев играет 1...c6 и 1...e6.

6...Ґd7!?

А. Дреев: « В свою очередь выбираю редкий вариант. Так любит играть Салов. Вернее – любил играть...»

7.Ґe2 Јa5 8.Ґ:f6 g:f6 9.¤b3 Јg5

А. Дреев: «Единственный принципиальный ход».

10.g3 (плохо 10.0-0 из-за 10...Ґh3 11.Ґf3 ¦g8) 10...f5 11.f4 Јh6!?

А. Дреев: «Новинка, смысл которой ясен: на 11...Јg6 неприятно 12.Ґh5».

Д. Яковенко: «Нет-нет, это не новинка. Так еще в 1972 году играли Романишин со Штейном».

А. Дреев: «Да? Тогда меняю формулировку».

12.Јd2 Ґg7 13.0-0-0

Б. Архангельский: «Как-то этот ход не очень... Не надо было его делать».

А. Дреев: «Но тогда и 12.Јd2 не надо играть. Так можно до чего угодно договориться. На самом деле, я не особо был доволен создавшимся положением. До тех пор, пока не вник, насколько силен мой 14-й ход».

13...f:e4 14.¤:e4

14...a5!

А. Дреев: «Вот теперь понятно, что за перевес борются черные. Хотя всё зависит от оценки осложнений после 15.g4!? a4 16.¤bc5 a3 17.g5 Ґ:b2+ 18.ўb1 Јg6, итеперь 19.Ґh5!? Ј:h5 20.¤:d6+! Никак не мог досчитать, чем всё это должно кончиться».

А. Быховский: «Есть идея вместо 17...Ґ:b2+ пожертвовать ферзя: 17...a:b2+ 18.ўb1 Ґe6!? 19.g:h6 Ґ:a2Х».

А. Дреев: «На 18...Ґe6 могу перекрыть диагональ: 19.c4» (на самом деле идея 17...a:b2+ 18.ўb1 Ґe6 опровергается путем 19.¤f6+! – И.О.).

Д. Яковенко: «Чтобы избежать осложнений, вместо 16...a3 можно попробовать 16...Ґc8».

А. Дреев: «Я это видел. Это была моя запасная линия, хотя избежать осложнений вряд ли удастся. Всё равно надо считать 17.g5 Јg6 18.Ґh5!? Ј:h5 19.¤:d6+!

В любом случае белые обязаны были играть 15.g4!? И ход, и варианты после него вполне в духе Морозевича, и тем более странно, что он так не сыграл».

15.Јe3?! 0-0

А. Дреев: «Чуть было не зевнул! Вроде напрашивается 15...Јe6?, и никакие жертвы коня не проходят. А ход тем не менее проигрывает немедленно. Как?»

М. Улыбин: «16.Ґc4!»

А. Дреев: «Правильно!»

16.a3 Јe6

А. Дреев: «Не уверен, что это самый точный порядок ходов. Может, стоило поменять их местами: 16...a4 17.¤bd2 Јe6, тогда 18.Јd3 бессмысленно – играю просто 18...Јa2».

Д. Яковенко: «Вариант следует продолжить: 19.¤c3 Јa1+ 20.¤db1».

А. Дреев: «Ну и что? К ферзю на а1 не подступишься. Играю 20...b5! Разве такую позицию можно удержать?»

17.Јd3

А. Дреев: «Наверное, всех интересует, почему я не сыграл здесь 17...a4».

М. Улыбин: «Есть идея 18.¤bc5!? d:c5 19.¤g5!»

А. Дреев: «Совершенно верно».

Д. Яковенко: «Но ведь черные успевают защитить на h7: 19...Ґ:b2+! 20.ў:b2 Јf6+ 21.c3 Ґf5, оставаясь с лишней пешкой».

А. Дреев: «Ни в коем случае не стоит идти на этот вариант! Позиция неясная, у белых появляются контршансы. Нет, мое решение лучше. Всё защитил, и соперник остается со своими проблемами».

17...h6! 18.ўb1 a4 19.¤c1

А. Дреев: «Кажется, что сильнее 19.¤bd2, но я заготовил 19...d5! 20.¤c5 Јf6 21.Јb5 Ґf5. Грозит и бой на с2, и выпад коня на d4, и маневр ¦а8-а5:с5 – белый ферзь перегружен работой».

В. Литус: «А что, если 22.Ґd3 ¦a5 23.Јb6 ¦:c5 24.Ґ:f5. Вроде бы белые держатся».

А. Дреев: «Да, удивительно. Может, так и надо было им играть. Хотя постойте! На 22.Ґd3 есть промежуток 22...Ґg4!, и после 23.¦c1 уже спокойно забираю фигуру: 23...¦a5 24.Јb6 ¦:c5».

19...¤d4 20.¤c3 ¦fc8

А. Дреев: «Очень хотел пойти здесь 20...b5. Слава Богу, что не пошел! Совершенно бессмысленный ход; конь с с1 через а2 перебирается на b4, и блокада».

21.¤1a2

21...¤:e2!

А. Дреев: «Ход неброский, но очень сильный – сродни 17...h6! Важно понять, что со слонами черные всё равно могут прорвать оборону; построить блокаду белые ни в одном варианте не успевают».

22.Ј:e2 Јf6 23.Јe3 (23.¤b4 ¦:c3! 24.b:c3 Ј:c3)23...Ґe6 24.¤b4 ¦c4 25.¤bd5 Ґ:d5 26.¦:d5 ¦ac8

Угрожает стандартная жертва качества на с3. Белые защищаются из последних сил:

27.¦d3 b5 28.Јc1 (или 28.Јb6 b4! 29.a:b4 a3!)

А. Дреев: «Прорыв b5-b4 близок, но пока нужно сделать два профилактических хода».

28...e6! (28...b4?! 29.¤d5) 29.¦e1 d5! (29...b4?! 30.¤e4)30.¦e2

30...b4! 31.¤:a4 b:a3 32.¦:a3 ¦a8! 33.¤b6

А. Дреев: «Не спасает и 33.b3 ¦c:a4! 34.¦:a4 (34.b:a4 ¦b8+) 34...¦:a4.

Д. Яковенко: «Может, всё-таки вместо 34...¦:a4 – 34...Јa1+!».

А. Дреев: «Да, конечно, так симпатичнее».

33...¦:a3 34.¤:c4 d:c4 35.¦e4 ¦a4 36.c3 Јf5. Через несколько ходов белые сдались.

И – под овацию пресс-центра – три короткие реплики, с моей точки зрения, отменно характеризующие их авторов:

С. Железный (ни секунды не раздумывая): «Алексей, а какой до этой партии у вас был счет личных встреч с Морозевичем?

А. Дреев (ни секунды не раздумывая): «Понятия не имею».

Е. Атаров (ни секунды не раздумывая): «Два – ноль в пользу Дреева».

Не знаю, как вы, а я от этой партии вкупе с комментариями Дреева получил удовольствие, сопоставимое с хорошим концертом классической музыки. Да, шахматы могут быть высоким искусством. Да, шахматы, даже здесь и сейчас, могут быть классикой в лучшем смысле этого слова. Продать бы 0,0001% чукотского «Челси» – и на вырученные деньги послать Дреева, с его высочайшим уровнем понимания шахмат, читать лекции по стране (с непременным заездом в гости на сбор молодых талантов России). А может, и поближе где деньги найдутся? Сам задаю вопрос и сам отвечаю: конечно, не найдутся.

...Пресс-центр пустел, изнемогая под грузом четырех ничьих. Один находчивый журналист, пожелавший остаться неузнанным, загадал мне напоследок загадку: «Кто из участников после второго тура имеет стопроцентный результат?» Я эту загадку разгадал и тонкий юмор оценил. А вы?

У вас есть 11 попыток.