e3e5.com : Статьи по разделам

На матч в Элисте я ездил в качестве корреспондента журнала «PROспорт». Этот весьма респектабельный, богато иллюстрированный журнал каждые две недели выпускает в свет 98 глянцевых полос о спорте, прежде всего – об элитном. Традиционно чуть не половина номера отводится футболу, но находится место и для основных событий в мире тенниса, бокса, баскетбола, хоккея, волейбола и других популярных видов спорта. Иногда вспоминают там и о шахматах, обычно в момент розыгрыша первенства мира либо после очередного крупного скандала. Матч Крамник – Топалов идеально отвечал обоим критериям, и когда гроссмейстеры вышли из туалетного клинча, мы с фотографом Алексеем Царевым отправились в столицу Калмыкии.

В середине сентября элистинский аэропорт работал в обычном режиме, поэтому ни участники, прилетевшие одним чартером, ни отметившиеся на открытии высокие гости не испытывали никаких транспортных проблем. Но уже вскоре аэропорт закрылся – вроде бы, из-за нарушений, которые обнаружил генпрокурор Чайка. Пришлось искать альтернативные маршруты. Поезд в Элисту плетется почти двое суток, и эта идея отпала сама собой. В итоге мы полетели в Волгоград, уникальный город, ширина которого не превышает 15 километров, зато длина – вдоль Волги-матушки – аж 110! От Волгограда до Элисты по российским меркам рукой подать, всего-то километров 300 на юг. В тот день в Шереметьеве был сильный туман, рейс на несколько часов задержали, и я решил предупредить об опоздании Буянчу Галзанова, отвечавшего в оргкомитете за размещение гостей. Буянча Николаевич огорошил:

– Это тот самый Барский, которого Сильвио Данаилов просит не аккредитовывать на матч?

В полной растерянности я сознался, что речь, видимо, идет действительно обо мне. Однако из дальнейшего разговора выяснилось, что приехать мне никто не запрещает и проблем ни с аккредитацией, ни с размещением не предвидится, – слава богу, болгарскому менеджеру не удалось полностью установить свои порядки в Элисте.

Конечно, мне как журналисту приятно, что статья «Великий комбинатор» («PROспорт» №12, июнь 2006) вызвала определенный резонанс, но реакция господина Данаилова, частично уже вылитая им на безвременно почивший сайт Chesspro, показалась мне, мягко говоря, неадекватной. Хотел бы напомнить, что сперва – независимо от воли автора или редакции «PROспорта» – на шахматных форумах появилась тема с условным названием «Топалов – читер?», которая особенно активно обсуждалась во время супертурниров-2006 с участием Веселина Топалова, и лишь потом ко мне обратились с предложением проанализировать ситуацию, привести аргументы «за» и «против». Но в нашем шахматном мире любое слово пристально рассматривается сквозь призму личных взаимоотношений, и черно-белые ярлыки (никакие оттенки не признаются!) навешиваются моментально. Меня, например, сильно покоробило, когда на одной из поныне здравствующих гостевых прочитал категорическое утверждение уважаемого мной шахматиста, мол, «Барский уверен, что…» Помнится, мы с ним эту тему никогда не обсуждали, да и вообще почти год уж не общались. Но допустим, мы бы даже перекинулись парой фраз по тому или иному поводу. Этично ли выставлять содержание частной беседы на всеобщее обозрение?

Ко мне не раз подходили знакомые и малознакомые люди, чтобы узнать некие «пикантные подробности», не попавшие на журнальные страницы. Порой я с удивлением понимал, что некоторые собеседники саму статью не читали, а в лучшем случае о ней что-то слышали. Завсегдатаи Интернет-форумов, наоборот, обычно не удовлетворяются написанным, глубоко копают между строк и, выдавая собственные умозаключения за авторские, начинают горячо их опровергать. Остается лишь позавидовать людям, которые не только не пишут в гостевых (от этой пагубной привычки мне удалось избавиться 2,5 года назад), но и не читают их – сколько времени и нервов они экономят для полезных занятий! Вроде бы я писал достаточно ясно: «Презумпция невиновности – великая вещь, а никаких вещественных доказательств у оппонентов Веселина нет». Главной задачей своей статьи я считал привлечь внимание к проблеме, от которой ФИДЕ отмахивалась, как от назойливой мухи, – проблеме возможных подсказок в шахматах. Наверное, это простое совпадение, но матч в Элисте стал первым в истории состязанием, где к вопросу антикомпьютерного контроля подошли со всей серьезностью.

Но вернемся в видавший виды «Жигуленок», который везет нас с Лешей Царевым сквозь ночную калмыцкую степь. «В России не дороги, а направления!» – объяснял инструктор в автошколе, и вот довелось воочию в этом убедиться. Машину плавно раскачивает из стороны в сторону, и возникает полная иллюзия, будто мы плывем на катере, потом кочки и колдобины выстраиваются в ряд, и мы «скачем на лошади». Пару раз дорогу перебегают лисы, на обочине гаишники в машинах с погашенными фарами подстерегают своих жертв, где-то вдали полыхает степь… Настроение тревожное, к тому же другая новость от Галзанова не порадовала: Крамник проиграл еще одну партию, и впервые в матче Топалов вышел вперед.

Наконец, выныриваем из черной ночи. Элиста встречает переливами огней и надписью «Прием шкур» на щите, приколоченном к воротам одинокого сарая. В столице Калмыкии я впервые, и центр города приятно поразил своей чистотой и нарядностью. Всюду памятники и небольшие скульптуры, фонтаны, световая реклама, много деревьев и цветов. Несколько дней не мог понять, почему тротуары выглядят как-то необычно, потом сообразил: рядом с ними почти нет газонов, только желтая земля! Ну да, летом в Калмыкии градусов 40-50 – обычное дело, а в октябре нам с погодой повезло: тепло, солнечно, приятно погреться после сырой и холодной Москвы.

Матч проходит в самом центре Элисты, в Доме правительства, на площади перед которым всегда многолюдно. Памятник Ильичу скромно задвинули в угол, на его месте возвели красивую пагоду с фонтанами, рядом большие шахматы, дальше еще один фонтан, символизирующий цветки лотоса. Экскурсионный автобус высаживает группу ребят лет 10-12. Девочка возбужденно кричит подружкам:

– Ой, давайте у Ленина сфоткаемся!

– Да ты что, у нас своих Лениных полно, давай лучше здесь, у фонтана!

Леша Царев заприметил малышей, весело переставляющих фигуры, и тут же растворился в работе. Из нескольких десятков кадров потом будет выбран самый красивый, самый динамичный, редакторы «PROспорта» откроют им репортаж из Элисты и озаглавят весь материал… «Детки в клетке»! По моему скромному разумению, заголовок этот не имеет ничего общего с содержанием статьи, только лишь – да и то весьма отдаленно – перекликается со снимком, рождавшимся на моих глазах. Но я рад и тому, что в название не вошло ни одно из трех наиболее расхожих слов, которые федеральные СМИ тиражировали в заголовках своих материалов о матче на первенство мира по шахматам: «туалет», «сортир» и «очко»…

Партии начинаются в 3 часа, в пресс-центр лучше прийти пораньше: подключить ноутбук, сдать мобильный в гардероб (для телефонов заведены бумажные пакетики – в таких обычно дарят мелкие сувениры). Минут за 10-15 до начала игры судьи, представители обоих чемпионов и милиционер с миноискателем проверяют комнаты отдыха и пресловутые туалеты. За пару минут до пуска часов на сцену разрешают подняться телеоператорам и журналистам с фотоаппаратами. Оборачиваюсь на легендарную стеклянную перегородку и… прекрасно вижу весь зал! В чем дело, она же с этой стороны должна быть непрозрачной? Коллеги Женя Атаров и Миша Савинов успокаивают: мол, начнется игра, в зале погасят свет, а на перегородку, наоборот, направят специальные лампы, и стекло останется незаметным только для зрителей.

Наконец, выходят главные герои – Владимир Крамник и Веселин Топалов. Протягивая руку сопернику для традиционного приветствия, упорно глядят куда-то в сторону. Снимают пиджаки, вешают их на спинки кресел. Главный арбитр Герт Гийссен спрашивает гроссмейстеров, готовы ли они к игре, и пускает часы. Через 5 минут фотографов выпроваживают сдавать аппаратуру: далее вход в зрительный зал с любыми электронными приборами запрещен.

НОЧНАЯ ОХОТА

Как вы, наверное, помните, 10-ю партию Крамник выиграл, а на другой день был выходной. Едем с фотографом в Сити-Чесс: Царев получил редакционное задание снять чемпионов в неформальной обстановке, скажем, на прогулке. По понятным причинам в коттедж болгарской делегации договариваться о съемке Леша отправляется один. Ему говорят, что Веселин уехал, и вручают листки с переводом интервью Топалова болгарской газете «Труд». Вот пара цитат:

– По-моему, мой менеджер Сильвио Данаилов справился блестяще и убедительно выиграл все легальные битвы вокруг игры, при этом на чужом поле. Сейчас настала пора мне сделать то же самое за шахматной доской.

– Как вы себя психически чувствуете сейчас?

– В принципе меня ничего особо не беспокоило, так как Сильвио держал меня в стороне от всех проблем…

– По-вашему, игроки типа Крамника – хорошая реклама для шахмат?

– Я могу только сказать, что место спортсмена – в зале, на сцене перед публикой, а не в комнатах отдыха и в туалетах.

– Как принимаете определение «Матч с туалетом»?

– С чувством юмора.

В домике россиян к нам спускается массажист Валерий Крылов и сообщает, что «Крамник сейчас занимается с ребятами». Возможно, позднее он выйдет на прогулку, но когда точно – не знает никто.

Мешать Владимиру не хочется, и мы идем греться в пиццерию. Царев удивляется засекреченности шахматистов: «Футболистов или там гандболистов можно хоть в раздевалке снимать! Особо интересных фотографий там, конечно, не сделаешь, но все же».

Вскоре замечаю за окном Данаилова, Леша спешит «на перехват». Сильвио доволен вниманием к своей персоне, охотно позирует, шутит, поднося к голове сразу два мобильных телефона: «Так лучше, да?!» Однако на просьбу несколько минут поснимать Топалова отвечает категорическим отказом.

У фотографа есть задание, он приехал всего на два дня и должен его выполнить, но задание никак не хочет выполняться! Лишь в пол-одиннадцатого, когда уже мы, отчаявшись хоть кого-то дождаться, собираемся в гостиницу, рядом с нами как из-под земли вырастает Крамник со своими секундантами Сергеем Рублевским и Александром Мотылевым. Владимир соглашается несколько минут позировать, а потом шахматисты удаляются на прогулку по тихим ночным улицам. Гаишники у въезда в Сити-чесс интересуются, когда закончится матч.

– А что, надоел уже?

– Так мы ж не местные, из Волгограда, целый месяц тут торчим. Домой хочется! А Крамника только сегодня в первый раз увидели.

ПРОХОДНЫЕ КРАМНИКА

Матч в Элисте стал первым в истории, где судьба чемпионского титула решалась на тай-брейке. Судя по всему, для тех, кто не ведет свою родословную от Стейница, быстрые шахматы гораздо интереснее классики. Зрительный зал полон, милиционеры, прильнув к экранам, утратили обычную бдительность и не выгоняют в коридор фотографов по истечении их «законного» времени. Зрелище захватывает всех! После начала второй, кажется, партии ассистенты даже забывают включить подсветку стеклянной ширмы, однако Гийссен замечает эту оплошность, торопливо спускается со сцены и нажимает нужную кнопку.

Поддержать Крамника прибыла его команда в полном составе: секунданты Сергей Рублевский, Александр Мотылев, Мигель Ильескас, менеджер Карстен Хензель (ну, он-то всегда приезжал вместе с Владимиром), массажист Валерий Крылов и повар Виктор Бобылев. А болгарский сектор зрительного зала (левая половина верхнего ряда) почти пуст, куда-то исчез даже вездесущий Данаилов. Удивительная, непривычная картина: Топалов тратит на дебют больше времени, чем соперник! Но еще необычнее другое – Крамник вдруг начинает делать активные ходы! В первой партии черная ладья вторгается на второй ряд, и положение белых стало выглядеть довольно подозрительно. Однако Владимир, похоже, сам испугался собственной активности, протрубил отбой и почти упаковал свои фигуры в левом верхнем углу экрана. От огромного телевизора взгляд оторвать невозможно, гроссмейстеры тоже как на ладони, сидят совсем рядом, обхватив головы руками, Крамник не бежит в комнату отдыха, где «атмосфера посвежее, поспокойнее». Кажется, всего два раза за тай-брейк удалялся он «за кулисы», и тут же Гийссен вскакивал со своего кресла и спешил к монитору, на который выводилась картинка из комнат игроков. Крамник все же нашел симпатичный трюк и «соскочил».

Перерыв между партиями 10 минут. Играющий белыми должен сидеть слева; судьи меняют таблички с фамилиями, переставляют кресла с висящими на спинках пиджаками. Во второй партии Крамник явно стремится в эндшпиль, централизует фигуры и уплотняется, уплотняется, уплотняется. Топалов дергается, ослабляет королевский фланг, позволяет зафиксировать свои пешки на ферзевом. Сразу видно, нравится игроку его положение или не очень: в хорошей позиции решение находится легко и быстро, в неважной ход рождается в сомненьях и муках. Энергичные выпады вперед Топалов совершает, подавая вперед весь корпус, как в боксе или фехтовании, но активные ходы у него вскоре заканчиваются. Вот Веселин уже почти берется за фигуру, почти касается ее кончиками пальцев, но в последний момент отдергивает руку, словно обжегшись. Положение черных все ухудшается, Крамник переигрывает соперника на ровном месте, уже две его пешки неудержимо бегут в ферзи, и вот она – первая победа! Аплодисменты, шум, выплеск эмоций, но – впереди еще две партии.

Третья – наверное, одно из лучших достижений Топалова во всем матче. Веселин удачно разыграл дебют, получив не столько перевес, сколько «свою» позицию, умело поддерживал напряжение, потом жертвой двух пешек прорвал оборону соперника и добрался-таки до черного короля. И вновь аплодисменты в зале, правда, не такие громкие.

Четвертая партия по сценарию во многом напоминала вторую. Когда Крамник на Олимпиаде-2006 в Турине выиграл почти равную на вид позицию у Ароняна, один опытный авторитетный гроссмейстер объяснил это просто и афористично: «Левик по молодости лет еще не знает, что проходные Крамника всегда проходят в ферзи!» Топалов не знать этого не мог, но ничего не сумел поделать, и – вынужден признать поражение в партии и в матче. Зал кричит, зал ревет, в зале творится что-то невообразимое. Владимир Крамник – абсолютный чемпион мира!

НА КОНЕ И В ХАЛАТЕ

Потом было торжественное закрытие в театре и банкет в ресторане. Кирсан Илюмжинов долго благодарил всех, кто так или иначе участвовал в подготовке и проведении матча. Маленькая, но весьма характерная для Илюмжинова деталь: все приехавшие в Элисту журналисты получили именные грамоты – «Благодарность Президента ФИДЕ». Главным героям – Крамнику и Топалову – он подарил расшитые золотыми нитями калмыцкие халаты и по калмыцкому скакуну. Правда, в отличие от императора Калигулы, Президент ФИДЕ не стал вводить животных в помещение, а просто объявил гостям, что кони дожидаются гроссмейстеров, как и положено, на конюшне. Мол, Крамник повыше, ему и конь побольше, а Топалову немного поменьше, но тоже чистых кровей. Веселин вряд ли успел познакомиться со своим четвероногим другом: ранним утром следующего дня он улетел в Софию. Крамник задержался на день, но и ему было не до конюшни – на прием к «абсолютному монарху» выстроились журналисты. Кому интересно, интервью для журнала «PROСпорт» будет опубликовано в №20.

Как известно, сразу по возвращении в Москву Владимир Крамник провел пресс-конференцию в ЦДШ. На ней в основном, конечно, поздравляли чемпиона, но было задано и несколько вопросов о будущем. Я, например, полюбопытствовал, возможен ли матч-реванш с Топаловым, как того хочет болгарская сторона, и услышал твердое «нет». В то же время была озвучена идея, поддержанная не только чемпионом, но и президентом РШФ Александром Жуковым: допустить Топалова вместо Крамника в матч-турнир восьми (который запланирован на сентябрь 2007 года в Мексике), чтобы победитель турнира играл затем с Крамником матч за корону. Как легко понять, от такой «перемены мест слагаемых» чемпионат мира превращается в скромный турнир претендентов – соискателей права бросить перчатку «абсолютному Крамнику». Согласится ли руководство ФИДЕ изменить правила, в угоду чемпиону серьезно ущемив права других ведущих гроссмейстеров? Напомню, помимо Крамника путевку в этот турнир уже завоевали двое других россиян – Петр Свидлер и Александр Морозевич, а также Виши Ананд (Индия). Еще четыре участника должны определиться по итогам матчей претендентов, которые с осени-2006 перенесены на весну-2007.

На днях Илюмжинов подтвердил, что Крамник по контракту, подписанному перед элистинским матчем, обязан выступать в мексиканском чемпионате. Но и у шахматного чемпиона есть свой туз в рукаве: у него при весьма спорных обстоятельствах отняли очко в 5-й партии, и он грозится подать иск в спортивный суд в Лозанне. А может, наверное, и не подавать, если ему в чем-то другом пойдут навстречу.

У этого вопроса есть и другая сторона. Действительно, нельзя не согласиться с А. Жуковым, что матчи на первенство мира вызывают огромный интерес у любителей шахмат, и очень бы не хотелось лишать их (т.е. всех нас!) такого зрелища. В то же время, ни в одном виде спорта чемпион мира и близко не обладает подобной привилегией: наблюдать, возлежа в тенечке на высоком Олимпе, как у подножия горы ломают копья и льют кровь (ОК, по крайней мере, пот) лучшие воины за право сразиться с Ним, Небожителем. Скажем, в футболе чемпиона мира освобождают от отборочного турнира, в теннисе первая ракетка получает при «посеве» №1, и дальше они вступают в борьбу наравне с остальными. Исключение составляет профессиональный бокс, но там нет никакого спортивного отбора, просто менеджеры чемпиона и претендента встречаются, оговаривают призовой фонд, другие условия поединка – и вперед! Недавние решения ФИДЕ открыли подобный путь и в шахматах: пожалуйста, любой гроссмейстер с Эло 2700 и выше вправе вызвать чемпиона мира на матч за корону, никакие отборы для этого не нужны. И Топалов ведь соглашался играть с Раджабовым, а Крамник не хочет, говорит о приоритете спортивного принципа.

Можно ли совместить спортивность и шахматные традиции? Прецедент уже был. Ровно 10 лет назад также в Элисте проходил матч на первенство мира Карпов – Камский. Тогдашний чемпион мира ФИДЕ Анатолий Карпов не дожидался своего соперника в финале, а начинал борьбу за титул с предыдущего этапа – с отборочного матча против Бориса Гельфанда (который до этого обыграл как раз Крамника, но это уже детали). И сейчас возможна формула, при которой первый и второй призеры турнира восьми – с обязательным участием чемпиона мира! – разыграют титул в дополнительном матче из 14-16 партий. Однако подобные или любые другие изменения можно вводить только со следующего цикла. Представьте себе, что на половине дистанции судья кричит стайерам: молодцы ребята, вы так красиво бежите, зрители в полном восторге, и мы решили добавить вам еще пару километров до финиша! Какие слова услышит в ответ этот гипотетический энтузиаст-арбитр? Так что в уже утвержденные правила вносить изменения по ходу дела нельзя. Как говорится, dura lex sed lex – даже если закон плох, это закон.

Владимир Барский,

международный мастер