07.06.2016
А.Кентлер. ПЕРЕКРЕСТОК: Памяти В.Л.Корчного
ПАМЯТИ В.Л.КОРЧНОГО
Виктор Львович Корчной ушел в день рождения Пушкина. Боже упаси сравнивать «солнце нашей поэзии» с ним, поискав подобное место в мире шахмат для «злодея». Но то, что он стал на долгие годы звездой, не для всех путеводной, но в которую верили, за которую болели, которой восхищались, за которой следили – как в хорошем детективе – и наши, и ваши…
Жизнь, отданная шахматам, вся, без остатка. Свыше семи десятилетий за доской. От детских турниров до двух матчей на первенство мира, от четырех побед в чемпионатах СССР до потрясающей силы игры на восьмом десятке лет – прежние рекорды Ласкера и Смыслова отдыхают.
Ленинградец, переживший ужасы блокады, прошедший школы Дворца пионеров, истфака ЛГУ, испытавший по полной программе любовь, плавно переходящую в ненависть, от советской власти. Покинув страну и город «навсегда», недолго удивлялся возвращениям: уж больно «гость» оставался земляком.
На его лекции в разные годы в родном городе собирались сотни людей, и он никогда не обманывал ожиданий: полная искренность, не соответствующая разным временам откровенность.
Никогда по сути не был тренером, но дал путевки в большие шахматы целому ряду талантливых игроков, с которыми играл тренировочные матчи, проводил занятия. Его книги стали настольными для тысяч. Не говоря уже про сотни сеансов одновременной игры по всей планете.
У каждого в шахматном мире свой Корчной. Добавлю пару эпизодов.
После того как в середине 50-х годов я не прошел отбор во Дворец пионеров (В.Г.Заку не понравились мои первые ходы не по центру), родители сообщили об этом моей тете, которая была приятельницей мамы Корчного – Евгении Азбель. После звонка Виктора Львовича Владимир Григорьевич позволил прийти на просмотр повторно. К тому времени я успел узнать, как следует развивать фигуры, и прошел «на ура» (хотя, скорее всего, «ура» принадлежало Корчному).
После того как Виктор Львович в начале 1960 года впервые стал в родном городе чемпионом СССР (турнир проводился в ДК «Первой пятилетки» и мы «всем Дворцом» чуть ли не ежедневно посещали его), в один из дней то ли февраля, то ли марта, он вместе с мамой и женой Бэллой стал гостем семьи моей тети в коммунальной квартире на Владимирском проспекте, 3. По стечению обстоятельств, во дворе по этому же адресу позже располагался шахматный клуб «Ладья» общества «Труд», цвета которого Корчной защищал многие годы. На встречу с чемпионом пригласили и нас с отцом. Там Корчной, грудь которого украшала медаль чемпиона, дал мне несколько советов. Один из них гласил: надо разбирать в первую очередь проигранные партии, чтобы не повторять ошибки. Этот совет я запомнил хорошо: проигранных партий хватало.
Во время застолья по просьбе своей мамы Виктор Львович пел. Наверное, я один из немногих, кто слышал в его исполнении «Славное море – священный Байкал». Свидетельствую: музыкальный слух у Корчного был отличный!
Позже мне довелось быть директором его матча со Спасским (1999 год), неоднократно писать о Викторе Львовиче, брать у него интервью «Гении и вундеркинды» в 2006 году.
В журнале «Шахматный Петербург», в котором я был главным редактором с 1998 по 2004 год, и на нашем сайте Корчной опубликовал ряд статей (к тому же в марте 2001 года вышел спецвыпуск «Шахматного Петербурга», посвященный 70-летию Виктора Львовича). Он же по моей просьбе прислал для книги «Шахматная летопись Петербурга» прокомментированные партии. При этом Виктор Львович сам оговаривал, что все его публикации бесплатны.
К чести гроссмейстера, он, находясь вдали от Петербурга, считал своим долгом прислать слова прощания близким (они были озвучены, в частности, на похоронах В.Осноса и А.Геллера).
Обычно после ухода выдающиеся люди становятся легендами. Корчной – великий человек шахмат – стал легендой еще при жизни. Масштаб его личности не умещается в рамках игры, даже спорта. Возможно, главное, что он продемонстрировал миру, – это возможность яростного сопротивления в абсолютно безнадежных на вид положениях и жизненных ситуациях, проявление безудержной воли к достижению цели.
Виктор Львович Корчной в шахматах и наших сердцах – навсегда.
