09.06.2005 "Кто нас выводит в мастера". Игорь Зайцев

Часто ли к шахматному тренеру относятся как к футбольному - выигрывает игрок, проигрывает тренер?

С моей точки зрения, шахматный тренер и тренер футбольный - фигуры несопоставимые. Я в своей практике, как правило, выступал в роли персонального тренера, то есть занимался аналитической работой. Опыт работы с юными шахматистами у меня незначительный - помог нескольким кандидатам в мастера и мастерам пройти путь до гроссмейстера... Ход борьбы в шахматной партии, какие бы указания тренер не давал, всегда выходит из-под контроля, и все проблемы игроку приходится решать в одиночестве. Особенно это проявляется, когда работаешь с очень крупными фигурами. Это уже сложившиеся личности. Им можно помочь только аналитически. У таких людей складывается определенный иммунитет к давлению извне, навязыванию определенной психологической или поведенческой линии, а вот толковый шахматный совет они примут с удовольствием.

Аналитик у большого шахматиста занимается практически одним дебютом. Но ведь даже у самых сильных игроков есть какие-то не до конца изжитые шахматные слабости - не будет ли работа по их исправлению эффективнее?

Да, действительно, роль помощника сводится к работе над дебютом. На самом же деле совершенствование шахматиста должно лежать в иной плоскости. Он должен время от времени ворошить накопленный опыт, искать фундаментальные принципы игры. В шахматах существуют зависимости общего порядка, неизвестные для нас. Но так как в шахматах присутствует чрезвычайно увлекательный игровой элемент, поиск общефилософских принципов остается вне поля зрения большинства. Природа шахмат еще не до конца осмыслена. Знаю, в Петербурге есть люди, которые этим интересуются, но в целом подобные исследования находятся в зачаточном состоянии. Сейчас игроки побеждают.
В музыке есть композиторы, и есть исполнители. Последних намного больше. Но в шахматах этот дисбаланс еще заметнее! Это неправильно. Шахматы многоплановы, но никто тебя не поймет, если ты, исследуя их, не играешь в турнирах. Изучение шахматных законов в отрыве от практической, игровой пользы не находит отклика у шахматного сообщества. Проще говоря, эта работа не проплачивается. Ею можно заниматься для себя, зарабатывая на жизнь чем-то иным.

Какие качества необходимы шахматному тренеру?

По всей видимости, я не смогу ответить на этот вопрос. Есть тренеры, которые выхватывают мальчика или девочку из детской среды и делают из них шахматистов. У этих людей есть завидная интуиция, они могут предсказать будущее. А я бы никогда не взял на себя смелости и ответственности за постановку диагноза, определение потенциала того или иного игрока. Эта работа очень важна. Более того, это и есть настоящая тренерская работа.
Далее, есть методисты. Блестящий методист Марк Дворецкий может, взяв ученика за руку, вывести его на новую вершину. А там уже начинается аналитическая работа зрелого игрока.

Важно ли для тренера поддерживать форму в турнирах?

К сожалению. И не только из-за того, что неиграющего тренера перестают воспринимать всерьез, но и потому, что каждое выступление приносит новые идеи, немного меняет представление об игре, обогащает.

Насколько необходимо держать дистанцию между тренером и учеником?

У меня всегда складывались чисто товарищеские отношения. Мне кажется, при совместной аналитической работе нужно анализировать на равных.

Есть ли критический возраст, после которого, начав серьезное обучение шахматам, уже невозможно добиться заметного успеха?

С чисто спортивных позиций критический возраст, конечно, существует. Хотя я считаю, что учиться шахматам, как и музыке, никогда не поздно, особенно если воспринимать их как часть культуры... В районе 35 лет у шахматиста оптимальным образом соотносятся запасы знаний и энергии. Потом через несколько лет начинается спад, вызванный нехваткой энергии, постепенная сдача позиций, закат.
О молодом Каспарове я говорил, что это вулкан, вынужденный работать в режиме гейзера. Энергия в нем просто клокотала! Но и у него с возрастом наступил сп ад. То же самое можно сказать и о Карпове. Причины падения результатов объективны. Впрочем, сам критический возраст - величина индивидуальная, и некоторым удается внести свои коррективы. Например, Корчной после 40-45 лет как будто инъекции начал принимать - очень заметно прибавил. Или Белявский. Александр Генрихович - очень преданный шахматам человек, и эта преданность вознаграждается. Многие распыляются, а он всегда был верен игре.

В каком возрасте, по Вашему мнению, проявляется индивидуальность шахматиста, формируется его стиль?

Я считаю, что у шахматистов есть две главных характеристики. Первая - класс игры. Вторая - стиль. Стиль связан с чисто индивидуальным шахматным мироощущением. Класс - с набором опорных позиций, знаниями, опытом. Стиль формируется очень рано. Карпов уже в 14 лет обладал свойственным ему умением перевести сложный, запутанный миттельшпиль в спокойный эндшпиль, управлять ходом событий на доске. Таль с ранних лет мог создавать на доске "заваруху", заставляя соперников продираться через сложнейшие препятствия.

Под воздействием чего, с Вашей точки зрения, формируется стиль игрока? Ощущается ли влияние личности тренера, первой шахматной книги и т. д.?

По-моему, стиль формируется изнутри. Когда человек находит некий эталон, который созвучен его внутреннему представлению о шахматах, он находит и свой стиль.

 Спрашивал  Михаил Савинов

Материалы предоставлены Ассоциацией Шахматных Профессионалов (АШП)