07.03.2005
Опрос по насущным проблемам: Евгений Свешников
Следует ли АШП поддерживать классические шахматы или лучше развивать быстрые шахматы, блицы?
Нужно поддерживать профессионалов. Кто такой профессионал? Профессионал – это тот человек, который отдает свою жизнь шахматам. В этой связи нужно смотреть, а кто же профессионал в шахматах? Нужно учитывать стаж работы, нужно учитывать то, что человек внес в шахматы. У нас же пока эти вопросы, эти были только продекларированны первой гроссмейстерской ассоциацией, которая была во главе с Каспаровым, но дальше слов там дело не пошло. Сейчас направление совершенно другое – стараются смотреть на шахматы только как на спорт. На самом деле – это абсолютно неверная постановка вопроса. Первый вопрос, который должна задать АШП – зачем и для кого она создана? Этот главный вопрос не рассматривается. Все желающие вступают – и все. Я вот так, на всякий случай, вступил, чтобы посмотреть, что будет, но вижу, что я лишний в этой организации. Я уже два года в ней, но я не вижу ни одного соревнования, в котором я могу участвовать и, самое главное, я не вижу, каким образом может эта организация бороться за мои интересы. Трудно найти профессионала больше, чем я, ну может быть, Спасский, Корчной, Бронштейн. А вот уже Каспаров – меньше профессионал, чем я, потому что он еще политикой занимается, а я - только шахматами, и лет я отдал шахматам больше. Я не вижу просто-напросто, каким образом это учитывается.
АШП должна поставить перед собой цели и задачи, определиться, для чего она создана, и в связи с этим уже строить свою деятельность. К сожалению, я нигде ни на собраниях АШП, ни на сайте не наблюдал этого.
Нужно ли бороться с короткими ничьими, если нужно, то как?
Это было в Кальвии, я слышал от Жоэля Лотье очень интересную вещь. Он сказал, может быть, шутя: «А может нам запретить соглашения до сорокового хода на ничью?» Я возразил: «Тогда мне нужно поменять дебютный репертуар», т.е. он таким решением может заставить меня менять дебютный репертуар, а это неверная постановка вопроса. Нужно, просто-напросто, чтобы партии были коммерческой ценностью, тогда люди будут стремиться к тому, чтобы партии были более длинными. Нужны не навязывающие что-то, не запрещающие решения, нужно находить заинтересованность, экономическую прежде всего.
Следует ли изменить существующую систему расчета рейтинга? Считаете ли Вы, что победа черными должна давать больше очков, чем победа белыми?
Я не думаю, что за победу черными нужно давать больше очков. Даже идея, реализованная у А.Баха на турнирах «Аэрофлота» , когда черным давали преимущество: если черными ты играл больше партий, то при равенстве очков становишься впереди… Идея верная – исполнение абсолютно неправильное. Одна из возможностей – делать четное количество туров. Жеребьевка труднее – значит нужно играть по две партии, чтобы каждый противник играл с каждым. Пусть это будет по полтора часа, по две партии в день. Шесть часов много? – значит надо играть по час пятнадцать. Нормально, ничего страшного не будет – пять часов можно играть, мы играли и больше.
Насчет системы обсчета рейтинга. Во-первых, профессор Эло говорил, что рейтинг – это величина вспомогательная и никак не может являться главной. Почему считается рейтинг на какой-то конкретный момент, а забывается все, что человек сделал? Это же не голый спорт! Например, в науке такое не происходит, в искусстве такое не происходит, т.е. шахматы сравняли со спортом. Но простите, мы же видим, что в классических шахматах з больше науки, чем спорта. Я вам приведу простой пример: финальный матч на первенство мира по быстрым шахматам между Анандом и Крамником, 2003 год, ноябрь месяц. Первая партия - ничья в девятнадцать ходов в теоретически известной позиции, вторая закончилась победой белых - Ананда, практически, все по книжке. Игры не было, там была чистая наука. Таких партий становится все больше и больше, поэтому подсчет коэффициента вообще неверен. Почему у Бронштейна сейчас четыреста с чем-то, у Спасского – пятьсот пятьдесят, у Корчного уже меньше, чем 2600, а где их заслуги, куда они делись? Нельзя забывать этого. Я могу согласиться с тем, что на чемпионатах мира, которые проводятся, надр считать этот рейтинг, потому что тут - спортивный момент, но помимо чемпионата мира есть огромное количество open турниров, в которых имя имеет не меньшее значение, чем рейтинг и звание. Рейтинг – это не показатель класса, это показатель активности шахматиста на данный момент. Когда я вижу, что в турнир приглашают только по рейтингу, например, дают условия… Даже на чемпионате России в Красноярске Бах сделал нововведение, и молодые шахматисты с рейтингом 2650 получали оплату дороги, одноместный номер, а такие шахматисты, как Цешковский, Балашов, Свешников должны были лететь за свой счет, должны были доплачивать за отдельный номер. Этот бред продолжается. Это как раз вопрос к профессиональной шахматной ассоциации.
И к вопросу о рейтинге: я считаю, что должен быть введен какой-то дополнительный рейтинг, который учитывает заслуги человека. Не может чемпион мира иметь рейтинг меньше, чем молодой мальчишка. Это дискредитация шахмат, это неуважение к нашей профессии. В спортивном плане, в чемпионат мира какой-то конкретный вы можете, если денег мало, не делать отбора, а допускать, учитывая какой-то рейтинг Эло, хотя он считается далеко не идеально. Но в этом смысле у АШП есть, по-моему, предложение от красноярских математиков, и неплохо было бы, чтобы считали рейтинг уже с учетом всех математических тонкостей. Ведь рейтинг Эло был изобретен где-то в начале семидесятых годов, и он с большими условностями, потому что тогда персональных компьютеров не было и подсчет был затруднен. Для того, чтобы упростить подсчет, это делалось по примитивной формуле, и вот так до сих пор и считают. Но сейчас не нужны примитивные формулы, сейчас нужно учитывать все, и сейчас любой персональный компьютер может это рассчитать легко.
Считаете ли Вы, что нужно проводить контроль на наличие специальных электронных устройств (радиопередатчиков, компьютеров) у игроков? Как Вы относитесь к контролю на допинг?
Контроль на наличие электронных устройств – это единственный контроль на допинг, который нужен. Можете себе представить, чтобы артиста, выходящего на сцену, стали проверять на допинг? Или ученого перед работой, если он, например, кофе много пьет. Это же совершенно неразумно. Так и в шахматах – проверять на допинг, на мой взгляд, нелепо. А вот проверять на наличие всякой аппаратуры и всяких принимающих устройств – это нормально. Я считаю, что шахматист не должен иметь при себе никаких мобильных телефонов во время игры и никаких других устройств. Но при этом, если у него все-таки мобильный телефон есть, и он зазвонил, конечно, нельзя ставить поражение, как делает ФИДЕ, бросаясь из одной крайности в другую. Так Пономареву в день его рождения поставили ноль за то, что у него зазвонил мобильный телефон – это просто бред, да еще и произошло это во время командного соревнования. Если нет мозгов – это уже надолго, это не исправить. Просто нужно приучить всех к мысли, что во время игры, как и в театре, никаких мобильных телефонов не должно быть, тем более компьютеров. Наличие при себе компьютеров – это серьезное нарушение, которое может за собой повлечь поражение, на это должен быть контроль.
Как, по Вашему мнению, необходимо выявлять сильнейшего игрока планеты?
Самый интересный способ выявления сильнейшего – это в финальном матче, но, поскольку на данный момент мы не имеем двух сильнейших, то у нас нет системы. В настоящий момент единственное, что возможно – это провести матч-турниры. Это может быть сделано по разным системам. Например, восьмерка разыграет первенство между собой в матчах, или шестерка – в матч-турнире, подобном тому, который в свое время выиграл Ботвинник. Может быть и турнир, и матчи, но в любом случае должна быть определена группа претендентов, и чем быстрее это будет сделано, тем – лучше, даже если это произойдет с какими-то нарушениями, но спортивными. Потому что мы все равно не сможем определить сейчас единственный вариант, нам нужно быстрее изменить то, что существует. Сама система чемпионатов Илюмжинова, конечно, не определяет сильнейшего шахматиста планеты. Я вообще против нокаута, потому что, во-первых, здесь велика доля случайности, кроме того, здесь шахматы стараются сделать голым спортом. Эта система очень хороша для быстрых шахмат. Проиграл – уехал, ждешь нового турнира. Но если говорить о классических шахматах, о том, во что мы играем, эта система не годится, ее нужно поменять. Это очевидно и называть это чемпионатом мира по классическим шахматам ни в коем случае нельзя. Я об этом говорил еще в 1996 году, когда это все начиналось. Прошло девять лет, но ничего не изменилось, к сожалению.
Что, по Вашему мнению, может сделать шахматы более популярными, зрелищными?
Чтобы сделать шахматы более зрелищными надо научить миллионы людей играть в шахматы. Если в правилах тенниса вы можете за пять минут разобраться, то разобраться в правилах шахмат за пять минут не получится. Более того, нужны месяцы, чтобы научиться нормально играть, а чтобы понимать красоту шахмат, нужны годы. Поэтому чем больше шахмат мы привнесем в школы, тем большую популярность получим. Это единственный способ, чтобы шахматы стали более зрелищными. И еще, телевидение здесь нам мало поможет. Школу шахмат на телевидении можно вести, в этом смысле – это помощник, но проводить турниры с показом их по телевидению….. На мой взгляд, освещение турниров должно быть на телевидении, но показ партий – это неверный подход. Поэтому сокращение контроля и показ десяти минут, пяти минут или блица по телевидению – я не думаю, что это выход. Потому что шахматы интересны, прежде всего, своей сутью, а не тем, кто быстро двигает, а кто – медленно. В этом смысле в Интернете более подходящая аудитория.
Хочу воспользоваться предоставленной возможностью и добавить следующее:
Сегодня в мире шахматными партиями в компьютерном виде пользуется около миллиона человек. Эти люди купили компьютеры по тысяче долларов, купили информационное обеспечение, шахматные программы, которые стоят сотни долларов, они тратят десятки долларов за Интернет, почему они ничего не платят за партии? Это главное, что они получают, а чьими партиями они пользуются? Вот, как раз, членов АШП. Представьте себе ситуацию: ведь партии любителей неинтересны, их не смотрят. Смотрят партии нескольких сотен шахматистов, а в основном – нескольких десятков. И по каждому варианту есть свои специалисты. И вот этот труд забирается и раздается всем якобы бесплатно. На самом деле – это не совсем бесплатно. Покупка этих компьютеров, этих информационных программ, она подразумевает покупку партий, но этого не происходит. Нас обкрадывают, поэтому жизнь профессионалов стала такой тяжелой. Количество профессионалов должно быть пропорционально количеству любителей в мире. В России, конечно, любители сейчас стали нищими, им трудно прокормить тех профессионалов, которые здесь есть, но в мире стало любителей больше. Жизнь шахматистов становится хуже. Конечно, Каспаров может рассчитывать на корпоративных спонсоров и может найти для себя миллион, а может – и два. Поделится с одним, может быть – двумя, уже с десятью он делиться не хочет, поэтому у него проблемы даже вверху. А таким, как я вообще не достанется из этого миллиона ничего. Мой шанс в том, что наш труд будут оплачивать любители – это главный спонсор. Вот, например, сколько дает сейчас Илюмжинов на шахматы? Если он дает три миллиона в год - это счастье, и на него нужно молиться - так все и делают. На самом деле, если это - миллион, плюс к большим расходам на компьютерное обеспечение добавить тридцать тысяч долларов в год за шахматные партии, можете представить себе, какие деньги будут законно принадлежать. Предположим, у нас много посредников - даже, если это будет половина этих денег, все равно – это то, от чего нужно плясать, и главное, чтобы соблюдался спортивный принцип после этого. Тогда мы Илюмжинова, например, сможем выбрать, а так мы вынуждены говорить, как хорошо, что появился человек, который деньги принес. Жуков появился – и мы опять счастливы. В принципе, должны руководить профессионалы, ведь законов они не пишут - они любители, они политики. Они пришли – и мы опять плаваем, не знаем, к какому берегу пристать, потому что они – любители, они не профессионалы. Они не смогли написать законы, по которым жить шахматному обществу. Не везет шахматистам. Конечно, я понимаю, что должен быть исполнительный директор, который должен все это приводить в норму. Илюмжинов был прекрасным спонсором, огромное ему спасибо, что он столько сил и времени отдал шахматам, но сейчас он потерял к ним интерес, и спонсор стал уже не такой интересный, сейчас он уже является тормозом, это очевидно. А то, что вокруг него собралось, не выдерживает никакой критики.
Спрашивала Кристина Иваненко
Материал предоставлен Ассоциацией Шахматных Профессионалов (АШП)
