20.10.2011 ПАМЯТИ ДЖОРДЖА КЕНТА (Ю.В.КУСАКОВА)

Юрий Владимирович Кусаков (Джордж Кент) скончался 19 мая 2011 года на 86-м году жизни. Его имя будет носить Фонд для отличившихся молодых шахматистов Петербурга – родного города его великого деда, основоположника российских шахмат Михаила Ивановича Чигорина.

Воспоминания о Ю.В.Кусакове (которые мы публикуем с сокращениями) написали его близкие друзья.

Мы с Джорджем Кентом впервые встретились тридцать семь лет назад в Нью-Йорке в 1973 году. Можно сказать, что в наших отношениях были и взлеты, и падения. Я работала в Рокфеллеровском университете в Нью-Йорке и жила поблизости от  него, в то время как Джордж жил далеко – на Лонг-Айленде в Maнхассете. Джордж любил "остров", в то время как я предпочитала "город". Таким образом, часто встречаться было затруднительно.

Джордж постоянно поражал меня в течение  многих лет тем, что он был искусным лингвистом и знал много языков: помимо английского – немецкий, русский, чешский, польский и сербский. Он родился в Сараево, но эмигрировал в Германию в возрасте 21 года. Его знание истории было невероятным, и он покорял меня глубокими суждениями, особенно касающимися периода, наиболее близкому ему – Второй мировой войны…

Джордж всегда наслаждался жизнью и никогда не жаловался на проблемы со здоровьем. Он всегда жил сегодняшним днем. Как и его дедушка – великий русский шахматист Михаил Чигорин, он унаследовал любовь к тишине, когда он мог сосредоточиться на своих мыслях. Правда, в отличие от дедушки, не терпевшего табачный дым, Джорджу всегда нравились сигары, и это оставалось одним из самых больших удовольствий. Я определенно чувствовала, что в Джордже всегда было больше европейского, чем американского. Во многом это и сделало его уникальным человеком, и эта часть его индивидуальности была особенно привлекательной.

В 2005 году, после смерти моей мамы мне позвонил Джордж, и мы словно вернулись в 1973 год. Наши отношения были возобновлены, и мы были вместе уже постоянно до конца его жизни. Джордж любил компанию. Мы давали знатные званые обеды, не забывая ставить на стол водку и канадский виски. Джордж любил свой дом. Мы старались сделать его более теплым и удобным, жизнь нас радовала.

Весной 2011 года Джордж внезапно занемог, пробыл месяц в больнице и скончался 19 мая. Согласно своим пожеланиям, Джордж был похоронен на русском православном кладбище Ново-Дивеево в Спринг-Вэлли (штат Нью-Йорк). Мемориальный текст, отображающий его жизнь и наследие, был подготовлен на русском и английском языках и зачитан на  панихиде.

Как своему компаньону, Джордж поручил мне принятие важных решений относительно его состояния. Поэтому, я установила фонд Джорджа Кента в размере 50 000$ для молодых шахматистов в честь его дорогого дедушки Михаила Ивановича Чигорина. Ежегодно лучшему из них будет вручаться чек на 5000 долларов. Мой любимый Джордж, который прожил достойную жизнь, имеет право дать свое имя устанавливаемому Стипендиальному фонду.

Мое сердце всегда будет принадлежать Джорджу Кенту.

Кэтрин Волин

Я была знакома с  Юрием Владимировичем Кусаковым тридцать лет – срок большой, но это была только часть его жизни.

Одним из его главных качеств была верность дружбе и традициям. Дружба «на всю жизнь» связывала его с однокашниками Белградской гимназии и друзьями молодости. Война разбросала их по свету. Он встречался с ними в США, Европе и Южной Америке.

Хотя самому Юрию Владимировичу не довелось быть кадетом Русского кадетского корпуса в Югославии, семейная традиция много значила для него.

Юрий Владимирович принимал участие во многих съездах Кадетского корпуса, которые проходили в Белграде, Москве, Екатеринбурге, Санкт-Петербурге.

Под настроение он мог неплохо спеть кадетский гимн «Наш полк».

Юрий Владимирович был очень русским. Удивительно для человека, который волею судьбы родился в эмиграции и прожил жизнь за границей.

Благодаря воспитанию, полученному в семье Чигориных-Кусаковых, все русское стало для него самым родным: язык, культура, религия.

Дом, в котором Юрий Владимирович прожил около полувека, хранил память семьи. Большой портрет М.И. Чигорина, библиотека, вещи, принадлежавшие Кусаковым, старые русские художественные изделия. Его мама Ольга Михайловна Чигорина провела последние годы жизни в доме  сына.

Юрий Владимирович много читал, хорошо знал историю, курил сигары, был упрямым спорщиком, мог неожиданно вспылить и также быстро успокоиться.

Человек он был снисходительный, за что люди льнули к нему, любили его за доброе сердце и отзывчивую душу.

Сам грешник, он никого строго не судил.

При всем его обычном внешнем спокойствии, даже медлительности, в нем иногда бушевала какая-то рогожинская (может, чигоринская) страсть.

И все же, главное в жизни Юрия Владимировича была его работа, ее он любил беспредельно. Многие достопримечательности Нью-Йорка пережили время благодаря его участию в проектах по реконструкции таких исторических объектов города как знаменитый Бруклинский мост, Центральный вокзал.

Юрий Владимирович был инженером старой школы. Его инструментами были линейка и чертежная доска. Он любил думать и находить решения самых сложных технических задач. Этот талант он явно унаследовал от деда.

Компьютером Юрий Владимирович так и не овладел. Откладывал, откладывал, и время его опередило. Инженеры и конструкторы уже давно перешли на компьютерную систему. Он или не понял, или не принял этих перемен. Но со своим делом так и не мог расстаться, выходя на работу до последних дней жизни.

Наташа Кох

Вот небольшой анекдот о моем дорогом друге и соседе Джордже Кусакове (Кенте). Однажды я спросила Джорджа: "Как вы стали Джорджем Кентом?" Со своей всегда дружеской улыбкой Джордж поведал, что, когда он  проходил процедуру натурализации в США (это было в январе 1952 года), чиновник спросил его, не хочет ли он поменять фамилию Кусаков на другую, более привычную для слуха американцев. На столе лежала пачка сигарет «Кент». Джордж взял ее в руки и сказал, что его новой фамилией станет Кент. Как Джордж Кент он провел много счастливых и успешных лет в Соединенных Штатах Америки.

Криста де Маси

Относительно Джорджа Кента, внука Чигорина, могу сообщить, что он был превосходным шахматистом. В силу занятости работой он не мог играть в турнирах, но часто играл с моим покойным мужем, который имел первую категорию в 60 – 70-х годах.

Мария Попова