15.07.2011 Борис Хропов. ВСТРЕЧИ С М.М.БОТВИННИКОМ

В конце июля — начале августа 1994 года в нашем городе проводились Игры Доброй воли. Кроме видов спорта, непосредственно включенных в программу соревнований, проводилась обширная культурная программа, в которой были широко представлены и шахматы. Правительство города пригласило на Игры чемпионов мира М. М. Ботвинника и Анатолия Карпова.

Так получилось, что каждый из них смог приехать только на три дня и в разные сроки, и лишь один день визита выдающихся шахматистов в Петербург совпал.

Михаил Моисеевич прибыл первым. Он несколько лет не был в родном городе, и его приезд был приятным сюрпризом для наших любителей шахмат.

Все три дня пребывания были расписаны буквально по минутам. Выступление в шахматном клубе им. Чигорина, поездка в Петродворец, посещение театра, Таврического дворца, пресс-конференция, экскурсия по городу — везде он встретил искренний интерес к себе: его узнавали, подходили с просьбой дать автограф, сказать несколько слов. Особое восхищение вызвал его приезд у пожилых петербуржцев. «Меня встречают, как космонавта!» — заметил Михаил Моисеевич.

Особо хочу остановиться на приеме, данном мэром Петербурга А. А. Собчаком. Это было 5 августа, в последний день визита М. М. Ботвинника и в день приезда А. Е. Карпова.

Мы приехали в Смольный к 15 часам. Нас встретил вице-мэр В. Л. Мутко, ныне являющийся президентом футбольной премьер-лиги России и петербургского «Зенита». Вероятно, о приезде знаменитых чемпионов было известно заранее, потому что очень многие специально пришли поприветствовать гостей, пока мы пробирались к кабинету мэра.

Анатолий Александрович был явно взволнован. «Ну, с Толей мы старые знакомые — еще по Университету, а вот Михаила Моисеевича я вижу впервые, живую легенду, человека, с именем которого связаны огромные успехи страны в развитии шахмат и науки».

Затем, на обеде, А. А. Собчак спросил у М. М. Ботвинника, чего бы тот хотел выпить. «Я думаю, — ответил патриарх, — Анатолий Евгеньевич сделает достойный выбор, он у нас гурман». А. Карпов выбрал французское вино.

Михаил Моисеевич поблагодарил за прекрасный прием, а Анатолий Александрович, в свою очередь, отметил, что приезд Ботвинника и Карпова делает честь городу, Играм Доброй воли.

Добавлю, что когда М. М. Ботвинник приехал в Петергоф, оказалось, что в музее — выходной день. Узнав, что Петродворец посетил сам легендарный чемпион, замдиректора Дворца не только открыл дверь музея, но и сам лично провел для него экскурсию. К сожалению, это было последнее посещение Михаилом Моисеевичем родного города.

В том же году, в ноябре месяце, в Белграде состоялся матч шахматистов-ветеранов Югославии и России. Главным судьей матча пригласили Михаила Моисеевича. В то время в российских шахматах бушевали страсти — тандем Г. Каспаров — А. Макаров воевал против тандема А. Карпов — Е. Бебчук. И во время матча было много дебатов, интервью, пресс-конференций. М. М. Ботвинник, видимо, себя неважно чувствовал и говорил мне: «Эта суета — не для меня. Нарушен режим, поднялось давление, зря согласился поехать». Но даже само его присутствие необычайно подняло престиж матча. Обаяние его личности было огромно.

На одной из встреч несколько арий спел Василий Васильевич Смыслов. Мне, сидевшему на приеме рядом с ним, Михаил Моисеевич вполголоса заметил: «А вы знаете, Вася теперь поет лучше, чем пятьдесят лет назад, я-то знаю!»

Однажды М. М. Ботвинник позвонил мне домой и, зная, что я еду в Москву, попросил меня провести пресс-конференцию о ситуации с шахматным клубом на Гоголевском бульваре с его и А. Е. Карпова участием. Естественно, я согласился — для меня это была высокая честь.

И вот на сцене — Ботвинник, Карпов, гроссмейстер В. Салов, я — хоть начинай «ленинградское дело». Михаил Моисеевич с болью говорил о том, какая судьба уготована клубу, если не принять меры к тому, чтобы не превратить здание в пристанище коммерческих структур. Увы, его пророчество, к сожалению, сбылось — клуб в руках деловых людей.

Никогда не забуду встречу в Государственной Думе перед Олимпиадой в Москве. М. М. Ботвинник выступал тогда против вывода из российской команды А. Карпова, В. Салова, А. Халифмана и В. Епишина. На встрече присутствовало много депутатов Думы, среди них — С. Говорухин, Ю. Власов. Прославленный штангист сказал, что у него выдался очень тяжелый день, масса дел, но когда он узнал, что в Думе будет сам Ботвинник, он бросил все дела, чтобы увидеть великого шахматиста и гражданина.

В самом конце апреля 1995 года на съезде шахматистов России я зачитывал перед делегатами письмо Михаила Моисеевича. Это было за неделю до его кончины. М. М. Ботвинник писал, что должен восторжествовать мир в нашем шахматном хозяйстве, что междоусобица вредит авторитету отечественной шахматной школы в мире. Он сам уже писать не мог и диктовал письмо. 5 мая Михаила Моисеевича не стало.

Встречи с этим великим человеком оставили неиз­гладимый след. Всегда подтянутый, с негромким голосом, но очень отчетливой дикцией, он являл собой истинного петербургского интеллигента. Он всю жизнь оставался верен своим жизненным принципам и, бесспорно сознавая свою роль в спортивной и культурной жизни страны, никогда не был высокомерным, никогда не позволял себе нескромных заявлений, выпячивания своей роли. Каждое слово — по делу, по делу служения своей стране, шахматам и науке.

 Перед началом последнего выступления М.М.Ботвинника

в ГШК имени М.И.Чигорина. 4 августа 1994 г.

"Шахматный Петербург", сентябрь 2001